|
||||||||||||||||
| Дмитрий Харатьян: сыграть Пушкина и умереть
Даже в трудные для кино времена гардемарин «на коне». Его разобрали по сериалам. У «мамы» «Гардемаринов» Светланы Дружининой занят в «Тайнах дворцовых переворотов». У своего друга Юрия Мороза – в «Каменской» по всенародно любимым романам Александры Марининой. А в элегантном черном портфеле новый сценарий, присланный с РТР: здесь отважились на запуск сериала «Маросейка, 12» аж из 50 серий – о налоговой полиции. «Развод» с Жигуновым - Какую роль предложила Вам Светлана Дружинина на этот раз? - Непривычную для меня и моих зрителей. Обаятельного негодяя Ивана Долгорукого, наставника и фаворита Петра II, развратившего царя. Характер яркий, хлесткий. Кстати, впервые к Дружининой, в «Гардемарины», я попал благодаря Юрию Морозу. На роль Алеши Корсака пригласили его. Но у Юры подоспели съемки дипломного фильма, и он вынужден был отказаться от заманчивого предложения. Взяли меня. - Тогда вы уже были знакомы с ним? - Да, мы познакомились раньше. Судьба свела нас и в 1982-м, когда Марлен Хуциев начинал своего «Пушкина». Я должен был сыграть Александра Сергеевича, а Юра – Дантеса. - Но фильм так и не состоялся… - Госкино не утвердило мою кандидатуру. Пробовали потом Сергея Шакурова. Но Хуциев заявил, что ему не доверяют выбор исполнителя главной роли и в итоге отказался от постановки. Если честно, я не был готов к такой роли, хотя вера в меня Хуциева очень вдохновляла. Да и возможно ли вообще создать на экране образ Пушкина? Есть произведения – «Пиковая дама», например, или «Мастер и Маргарита», - которые ускользают от кино. Еще не снято ни одного полноценного фильма и о жизни Пушкина. Всегда находится причина, мешающая воплощению замысла. А еще мне кажется, что сыграй я Пушкина, больше не смог бы сниматься вообще! И вся моя жизнь пошла бы по-другому. - Среди ваших близких приятелей есть и другой известный человек – Гарик Сукачев. Что началось раньше – творчество или человеческая симпатия? - Фильм «Кризис среднего возраста» появился уже на почве общения и стал продолжением взаимоотношений. Мы планируем еще один фильм, о котором пока могу сказать только одно: называться он будет «Красный город». - Хочу затронуть старую тему: Харатьян и Жигунов. Сергей был не только одним из гардемаринов, но и вашим партнером по многим другим фильмам. Что осталось от вашей дружбы? - Память! А вообще эта тема раздута журналистами. О человеческих взаимоотношениях лучше судить с временной дистанции. Поэтому теперь я могу сказать, что дружбы-то и не было. Мы очень разные люди, как оказалось. И наши пути неизбежно должны были разойтись. Это как в семье, когда супруги расстаются, обнаружив, что у них разные интересы и взгляды. Вот и у нас: закончилась общая работа, а вместе с ней – отношения. И произошло это достаточно мирно. Мы даже записали на излете наших отношений диск «Склонность к дождю» на стихи Сергея Жигунова. Хотя сейчас я понимаю, что тогдашняя напряженность сказалась на искренности моего исполнения. - Но с гитарой-то вы вместе по-прежнему? - После «Склонности к дождю» я записал еще один диск, «Здравствуй, если ты далеко». Но заниматься этим и дальше не хочу: не мое! Мне больше нравится петь на творческих вечерах Булата Окуджаву, Юрия Визбора, Олега Митяева. Но, конечно, так часто, как во времена моего первого фильма «Розыгрыш», гитару в руки не беру: некогда! - Зато в вашей жизни появился театр. Наверное, все это совпало по времени – менялись отношения с людьми и с самим собой, интересы, приоритеты. Не то ли это, что мы зовем «кризис среднего возраста»? - Наверное! Но сейчас я обрел некое равновесие. Да, произошла переоценка ценностей, если хотите – обновление организма. - И гардемаринско-мушкетерский период благополучно завершился? - В кино, вероятно, так. Но романтизм как свойство моего характера останется со мной до смерти. - И все же вернемся к театру. - Это мое обретение! Театр стал отчасти выходом из состояния «кризиса». Две Марины гардемарина - А теперь о вашем главном обретении… - Конечно! Моему сыну Ивану недавно исполнился год. Впервые я стал отцом 15 лет назад и совсем не понимал тогда этой радости, не проживал ее изнутри. А к этому надо прийти. - Долго выбирали имя малышу? - Мы сначала звали его Митей, как когда-то меня – дед, только он один. Но потом решили, что два Дмитрия в доме – это слишком. И вообще у человека должно быть свое имя. А так как родился он в Иванов день, 9 марта, то и стал Ваней. - А как вы воспринимаете ту странность, что ваших жен, и первую, и вторую, зовут абсолютно одинаково: Марина Владимировна? - Ирония, шутка судьбы! Но это еще не все, ведь они обе – Раки по гороскопу и обе – из провинции. А вот дочь Александра родилась в один день и месяц со мной, и тоже – в год Крысы… - Вы – родом из Узбекистана и с армянской кровью в жилах – похожи на восточного деспота в семье? - Со мной трудно: я придирчив, требователен, консервативен. И чистоплюй. В общем, малоприятный в быту человек. Так что женщина, которая находится рядом, – героиня. - Говорят, она больше не хочет сниматься в кино и собирается заняться бизнесом или чем-то еще? - Марина – одаренный человек, ей отпущено от природы много способностей, в том числе и актерских. Но она не верит в себя, это черта ее характера. Мне очень жаль, что Марина хочет оставить кино. Она не «заболела» профессией, как я на заре моей актерской карьеры. - Марина рассказывала, что в этом году исполняется десять лет со дня вашего знакомства в славном городе Одессе… - Она тогда снималась в «Закате» у Зельдовича, а я – у Гайдая в «Частном детективе». Обе группы жили в туркомплексе «Одесса». Я обратил на нее внимание сразу: голубоглазая, длинноногая блондинка! На меня она не прореагировала. Как выяснилось, кино Марину не очень-то интересовало, и меня она не знала, а сама привыкла к поклонникам, так как в свои 18 лет стала «Мисс Тирасполь». Вместе мы уже действительно десять лет (надо отметить этот юбилей!), а свадьбу сыграли три года назад здесь, в клубе «Кино». Свой человек у Гайдая - Дима, как вы боретесь с плохим настроением? - С помощью контрастного душа или любой физической нагрузки. Мне в такой момент нужно движение: хоть упражнения какие-то, хоть носки постирать или посуду помыть. Только не сидеть без дела, не киснуть, не распускаться! - А как насчет юмора, анекдотов? Юмор ценю и анекдоты люблю – слушать. Но не запоминаю и никогда не рассказываю сам. И в телепрограмму «Белый попугай» попал как-то раз совершенно не по адресу. - Но в комедиях Гайдая тем не менее играли? - Комедии Гайдая я обожал, вырос на них. А попал к нему случайно. Но Леонид Иович сразу же определил меня как «своего» – и актерски, и по-человечески. Для него, натуры ранимой, тонко чувствующей, это было очень важно. У меня вообще со стариками замечательные отношения. Я становлюсь рядом с ними лучше, чище. И отношусь к ним бережно. Может быть, из-за бабушки, Клавдии Ивановны. Она в каждый мой день рождения присылала по 25 рублей. Понятно, что любил ее не из-за этого, – я всегда чувствовал ее заботу, тепло. Она скончалась два года назад в Ташкенте 94 лет от роду. И я очень жалею, что не успел показать ей правнука, Ивана. - Когда Иван Харатьян подрастет, какой свой фильм вы покажете ему первым? - Если сын когда-нибудь заинтересуется тем, что я делал, хочу, чтобы он начал с самого начала, с «Розыгрыша». Галина Хлебникова Антенна, № 22, 1999 Спасибо Яне за присланное интервью !!! |
